Юрий Поляков выступил в «Литературной газете» (№№15-30) с насущно важной, злободневной, во многом убедительно аргументированной статьей «Желание быть русским». На это надо было решиться. Даже на то, чтобы просто выразить в статье удивление: почему Твардовский ждал памятника, 43 года, а Бродский получил в год смерти? Почему Галине Улановой, почившей двадцать лет тому назад, памятника до сих пор нет, а Майя Плисецкая получила на другой год после смерти? Ведь такие памятники не частное, а государственное дело.

Статью, кое-что поправив в ней, хорошо бы издать отдельно и большим тиражом. Любой честный гражданин России, вовсе не только русский, всей душой поддержит известного писателя и суть, пафос его статьи – гневное разоблачение русофобии во всех её видах на всех уровнях жизни. Могу даже мимолетно назвать здесь несколько имен. Наверняка поддерживают статью, например, писатель Михаил Годенко, украинец, башкиры Ямиль Мустафин, живущий в Москве писатель и Рустем Вахитов, философ и политолог из Уфы, поддержали бы мой фронтовой товарищ Райс Капин, казах, мой школьный друг Леня Гиндин, еврей, погибший в 42 году на фронте, известный поэт Павел Коган, тоже еврей, погибший в 43-м. Он еще до войны бросил в лицо иным своим соплеменникам:

И пусть я покажусь им узким
И их всесветность оскорблю,-
Я патриот! Я воздух русский,
Я землю русскую люблю.

А поддержат ли эту статью премьер Д.Медведев, русский; или председатель Думы В.Володин, тоже русский; или глава Совета Федерации В.Матвиенко, вроде бы тоже русская и, между прочим, выступавшая против такого вида национализма, как антисемитизм? Наконец, поддержат ли статью столь заинтересованные в русском вопросе люди, как министр обороны Сергей Шойгу, русский тувинец с русским именем, и министр иностранных дел Сергей Лавров. Первый знает, что основу основ армии составляют русские, второй обязан заботиться об образе, как ныне говорят, об имидже в мире государствообразующего народа страны.

Так вот, поддержат ли? Опыт тридцати лет убеждает: скорей всего, как не заметили они когда-то глумления по телевидению М.Швыдкова, необразованного пришельца из Киргизии, над русским народом («Русский фашизм страшнее немецкого») и над нашим первым национальным поэтом («Устарел!»), так и сейчас, спустя много лет, не заметят они и статью Юрия Полякова. А ведь статья известного писателя печаталась три с половиной месяца в одной из главных газет станы. Пройдут молча, лузгая семечки на стадионе…

Можно представить англофобию в Англии, галлофобию во Франции, юдофобию в Израиле?.. Можно. Но только за решеткой или под могильной плитой. А у нас – на Центральном телевидении, в книгах, получающих увесистые «Букеры».

Статья большая и, естественно, в ней есть вопросы, суждения по которым у нас, людей разных поколений, не совпадают. Поэтому при самой горячей поддержки собрата, я должен кое-что уточнить, обозначить свою позицию.

Мне кажется, ключом к пониманию некоторых неточностей и странностей этой важной публикации может служить, например, тот факт, что известный слоган «нет человека – нет проблемы» автор, может быть, с подачи Радзинского или Сванидзе, доверчиво принял действительно за принцип. Чей? Прямого ответа не дает, но, как известно, антисоветчики объявляют это принципом Сталина. И выходит, по умолчанию Ю.Поляков вроде бы тут с ними согласен. Но ведь если это принцип, то нелепый, глупый принцип! Хотя бы потому, что здесь опять-таки по умолчанию имеется в виду не любой человек, а какое-то в той или иной мере ответственное лицо, «руководящий товарищ». И если он убран, устранен, то сразу именно проблема и возникает: кем его заменить? где найти нужного человека?

Да, в статье немало такого, что можно объяснить только излишней доверчивостью автора. Так, в вопросе об известной драматической депортации во время войны некоторых национальных контингентов Ю.Поляков разделяет официальную точку зрения, полностью совпадающую с позицией либералов: не военная необходимость, а преступление. С подлинными документами этой акции он, как видно, просто не знаком. Пишет: «Депортация народов были не за немцев, а за неблагодарность: их вознесли над русскими, а они…» Что – они? А они, т.е. слишком многие из них, именно с немцами, когда те явились. А над русскими ни в чем никто их не возносил. Совершенно непонятно, что автор тут имеет в виду.

Или вот укор Сталину по поводу того, что он «обожал свою малую родину». А как можно не обожать? Но в статье сказано об этом так, словно «обожание» имело характер каких-то государственных привилегий. Ничего подобного не было, однажды Сталин даже назвал Грузию «самой скандальной республикой». А жили в Грузии лучше, чем на Смоленщине прежде всего по причине прекрасного климата, а растить хлеб это не то, что выращивать цитрусы, для которых тут же был необъятный всесоюзный рынок.

Или такой афоризм: «Война это всегда состязание в жестокости». Почти то же самое говорил Д.Гранин: «В конце концов любая война всегда становится грязной». И Великая Отечественная? Это наш-то народ, наша-то армия, освобождая родную землю и всю Европу от порабощения, вели грязную войну и состязались в жестокости с немцами, истребивших миллионы советских людей!

О некоторых суждениях автора трудно сказать, откуда они взялись. Например: «Война делает человека свободнее. Солженицын так оторвался(?) в письмах с фронта…». Какая свобода? Ни в армии вообще, ни тем более на фронте ни какой свободой и не пахнет. Сплошная регламентация и субординация, все по уставу, все под командой вплоть до приказа идти в разведку или в бой, откуда можешь не вернуться. А Солженицын писал с фронта клеветнические письма о командовании и о Сталине лично вовсе не по причине чувства свободы. Он был уверен и писал жене: «Кончится война Отечественная и начнется война Революционная», еще более ужасная. И считал, что уцелеть в ней шансов у него мало. Поэтому, зная, что письма проходят цензуру, и писал в них такое, за что не могли не привлечь к ответственности. Действительно, его арестовали и отправили в Москву. Этого ему и нужно было. Очень ловкое дезертирство…

Как теперь мы знаем, Солженицын был не далек от истины: Черчилль действительно планировал операцию «Немыслимое» - сокрушительный удар 1 июля 1945 года англо-американо-немецких сил по измотанной Красной Армии, взявшей Берлин. Операция не состоялась только потому, что отказались американцы: мы были им нужны в войне с Японией.

Но обратимся к первым строк публикации: «В России быть русским во всеуслышание как-то неловко… Я, чувствуя себя русским, испытываю некий дискомфорт в России… Почему мы должны быть русскими по умолчанию?... Русские оставили грандиозный след в мировой истории». Хорошо, но, во-первых, я, будучи русским, таких слов, как «дискомфорт», не употребляю, а многие из них и непонятны мне, русскому. Что такое, допустим, «примордиальная чепуха»? И не лучше ли обойтись, скажем, без «автохтонных зрителей»? Причем здесь мудреная автохтонность? А когда этот писккомфорт появляется передо мной в образе Швыдкова или Жириновского, я даю отпор, например, пишу «Любезное письмо хаму». А герою статьи Полякова после встречи с писккомфортом в облике Сванидзе почему-то хочется выбежать на балкон и орать известные стихи известного русофоба В.Печерина. Странно… Во-вторых, не надо злоупотреблять местоимением «мы»: большинство русских, в отличие от автора статьи, вовсе не по умолчанию и при Советской власти, и при путинской живут на белом свете русскими, так и называя себя, где и когда нужно. Не следовало бы говорит суммарно и это: «Мы(!) приписываем России колонизаторское прошлое». Так это ж не мы с вами, Юрий Михайлович, а кто-то из племени сванидзей. Или: «Анализируя причины крушения империи, мы(!) часто забываем этнический фактор». Тем более не следовало так говорить, что в другом месте у вас сказано: «В 1996 году мы получили семибанкирщину, про национальный состав которой я деликатно умолчу». Да, можно назвать это деликатностью, но тогда нет права жаловаться на забвение кем-то этнического фактора. А если не жаловаться, то надо напомнить, что была она, семибанкирщина, еврейской. Кроме В.Потанина и В.Виноградова – все: Ходорковский, Фридман, Смоленский и т.д..

В-третьих, «оставил след» - так говорят о чем-то ушедшем в прошлое, о давнем, например, об античности, а о русском народе надлежит говорить, что он не след оставил, а внес грандиозный ВКЛАД в мировую историю, и прежде всего – опыт Великой Октябрьской революции.

Но как характерно для нынешнего времени, что, заменив этнический фактор деликатностью в суждении о евреях, автор тотчас вспоминает сей фактор в другом случае. Например: «У нас часто любят вспоминать (а это можно только о том, что действительно было – В.Б.), что сперва СНК был правительством инородцев, русских там не было. Это преувеличение, но не слишком сильное». Что значит, не слишком? Два-три русских все-таки были? Вот состав первого Советского правительства: В.И.Ульянов(Ленин), А.И.Рыков, Г.В.Чичерин, В.П.Милютин, А.Г.Шляпников, В.А.Овсеенко(Антонов), В.П.Ногин, И.И.Скворцов(Степанов), Л.Д.Бронштейн(Троцкий), Г.И.Оппоков (Ломоов), И.А.Теодорович, Н.П.Авилов (Глебов), И.В.Джугашвили (Сталин).(Великая Октябрьская социалистическая революция. Энциклопедия. М.1987. С.481 ).

По моему разумению, не русскими здесь были Троцкий, Сталин, латыш Стучка да Иван Адольфович Теодорович, остальные, Юрий Михайлович, наши соплеменники. Но вы продолжаете: «Борьба за власть шла между не совсем русским Лениным и совсем не русским Свердловым». Никаких свидетельств такой борьбы нет и не могло быть хотя бы потому, что Свердлов был только аппаратчик, функционер, а Ленин – создатель и признанный вождь партии. Свердлов умер в марте 1919 года, и Ленин сказал весьма скорбную и похвальную речь на его похоронах, а Сталин напечатал статью такого же рода.

А если считать Ленина «не совсем русским», то надо быть последовательным и, взяв, допустим, хотя бы только писателей, следует признать «не совсем русскими» Державина (из татар!), Жуковского (мать турчанка), Пушкина (по его собственным игривым словам, «потомок негра безобразный»)… И так можно дойти до Шолохова, мать которого, кажется, была украинка. А в итоге вы окажетесь в одной компании с известным Познером, который с швыдковской невежественной наглостью объявил по телевидению Пушкина нерусским. Расист, подсчитывающий проценты крови.

А о Владимире Ильиче вот что писал известный кадет Николай Устрялов, знавший его лично: «Ленин может быть назван величайшим выразителем русской стихии в её основных чертах. Он был русским с головы до ног... И сам облик его – причудливая смесь Сократа с чуть косоватыми глазами и характерными скулами монгола – подлинно русский, «евразийский». Много таких лиц на Руси, именно в «евразийском» русском народе. А стиль его речей, статей, «словечек»? Тут нет «классического революционного» французского пафоса. Тут русский дух, тут Русью пахнет. В нём, конечно, и Разин, и Болотников, и сам Петр Великий. Потомки разберутся во всей этой генеалогии и поймут: Ленин наш, подлинный сын России, её национальный герой». А чем пахнет от Швыдкова с Познером? Петрушкой, лакеем Чичикова.

Автор иногда возводит на Советскую власть грехи, которых за ней не было. Так, в статье говорится, будто при ней «для начала ( разгула русофобии, да? – В.Б.) упразднили привычное при царе имя «великоросс», всех сделали русскими». Нет, Юрий Михайлович, никто не упразднял, такого греха за Советской властью не числится, и не было это имя до революции привычным, обиходным, оно употреблялось главным образом в специальной литературе, в публикациях, посвященных национальному вопросу, в соответствующей публицистике, как, например, в известной статье В.И.Ленина «О национальной гордости великороссов». Как иначе - речь же идет о гордости! А в жизни, в быту, как и в художественной литературе, это слово могло прозвучать только в каких-то особых обстоятельствах. Не писал же Пушкин «Москва! Как много в этом звуке для сердца великорусского сплелось!» И Лермонтов не писал: «Москва! Люблю тебя как сын, как великоросс…». И Гоголь не писал: «И какой же великоросс не любит быстрой езды!» Все они писали «русский». Как и англичане: иногда они бывают британцами, но никогда – великобританцами.

Такая же напраслина и в воспоминаниях автора о службе в армии: «Деревенские ребята с Вологодчины и Рязанщины к многонациональной державе относились с улыбчивым недоверием». Что за недоверие? К державе? Это почему же? «А чего вы хотите, если их родные земли официально именовались не Россия, а «Нечерноземье». Так что, может, у них и в паспортах писали: «Национальность – нечерноземец»? Юрий Михайлович, вы ошибаетесь. Да, слово «нечерноземье» есть, но оно, как и «великоросс», употребляется в особых случаях, например, в учебнике почвоведения, где говорится о характере почвы в разных краях страны. А названным областям никто не отказывал считаться частью России. Была когда-то у нас и огромная ЦЧО – Центральная черноземная область, и её в этом смысле никто не обижал.

Дальше читаем, что «великороссов, ставших русскими, объявили сатрапами царизма, черносотенной массой». Кто объявил? По контексту можно подумать, что это официально объявили какие-то высшие государственные инстанции, но названы только Н.Бухарин и К.Радек, которые в 1923 году действительно говорили нечто совершенно неприемлемое о русских. Но что Бухарин! Что Радек, который, по словам Сталина, был бесправным рабом своего языка! Русофобы всегда водились в трудные времена. Вспомните хотя бы известный стишок Джека Алтаузена о Минине и Пожарском:

Подумаешь, они спасли Россию!
А, может, и не стоило спасать…

И что нам 1923 год, когда мы сегодня в 2018-м слышим нечто похожее от Людмилы Улицкой и других пифий обоих полов.

Тут же автор пишет, что марксисты не сомневались, что народы скоро сольются в «единый земмшарный трудовой коллектив» и что об этом, мол, «горланил Маяковский». Да, великий поэт называл себя горланом-главарем, но лауреату премии Маяковского не следовало бы говорить «горланил». А что касается слияния народов, то, во-первых, никто из серьёзных марксистов не говорил, что это произойдет скоро. Во-вторых, задолго до марксистов были люди, мечтавшие об этом. Так, Пушкин с сочувствием писал о Мицкевиче:

Он говорил о временах грядущих,
Когда народы, распри позабыв,
В великую семью соединяться.
Мы жадно слушали поэта…

Оба великих поэта, кажется, не были марксистами. Но и самому Пушкину народы России «от потрясенного Кремля до стен недвижного Китая» представлялись определенным единством своего рода – «и гордый внук славян, и финн, и ныне дикий тунгус, и друг степе калмык». Ну, финны-то ушли, но многие остались.

Здесь и вопрос о праве наций на самоопределение вплоть до отделения. Писатель, как и президент, считает, что это была «мина, заложенная под страну». И она сразу породила ревность: почему одним даровано такое право, а другим нет. Не знаю, где бушевала эта ревность, но хорошо известно, что право это имело весьма серьёзное ограничение: во-первых, им могли воспользоваться только те республики, что вполне естественно, которые имели внешнюю границу; во-вторых, население должно быть больше одного миллиона.

Автор пишет, что Сталин в начале «50-х годов хотел вернуться к унитарному государству, но не решился: тяжким грузом давили ленинские заветы». Это не так. Во-первых, чего ж так долго ждал? Тридцать лет! Во-вторых, Сталин и при жизни Ленина порой не соглашался с ним, возражал ему, например, по столь важному тогда вопросу, как поражение Красной Армии в 1920 году под Варшавой, в котором виноват был не Сталин, Троцкий и Тухачевский, вину которых, как помним, Путин сваливал на Сталина. А после смерти Ленина Сталин не остановился перед тем, чтобы отменить некоторые его решения о церкви. Это к вопросу о давлении «заветов». А с другой стороны, Сталин добился приема в ООН Украины и Белоруссии, т.е. способствовал еще большей самостоятельности этих двух столь важных членов Союза ССР. Так что более чем сомнительно намерение Сталин вернуться к унитарному устройству царских времен. Да нет, это было просто невозможно после тридцати лет существования Союзных республик. А не столь давнее предложение Путина войти Белоруссии в состав России в виде Минской, Витебской и других областей было просто оскорбительно.

За все годы Советской власти ни одна республика не поднимала вопроса о своем выходе из СССР, даже такого шороха не было. Только Абхазия хотела выйти из состава Грузии. Но трагедия гибели СССР видится автору так: «Именно по национально-территориальным швам, по «союзным» границам лопнул СССР. Оказалось, игру в «самоопределение вплоть до отделения» никто и не думал забывать». То есть Ю.Поляков думает, что трагедия произошла законно в полном соответствии с Конституцией. Странно…Ведь все было на наших глазах, и все совершенно беззаконно…Никто не думал забывать о праве на отделение? Да никто и не вспомнил об этом праве! Разорвал страну вовсе не взрыв «заложенной Лениным атомной бомбы» (В.Пуин), о которой, повторю никто и не вспомнил. Ни одна петиция от республи об отделении небала подана в Верховный Совет СССР. СССР не лопнул, не «распался, как наполненная бочка, когда с нее сбили железные обручи», его разорвали, раскромсали, растащили. И все – при полном бездействии ценральной власти, армии, КГБ, при трусливом молчании президента Горбачева. Все в республиках делалось руками националистов, и все – совершенно беззаконно вопреки референдуму 17 марта 1991 года, на котором советский народ решительно – 77%!- заявил о желании жить в СССР при советской власти, и вопреки Закону № 1409 от 3 апрел 1990 года о порядке отделения. Националисты плевали на все законы, а Горбачев, Крючков, Язов были парилизованы укусовими же вскормленной ядовитой змеипод названием толерантность, которой помогал хорек нового мышления. Ведь так же было и после свержения царя и Временного правительства. Никакого подобия «союзной границы», например, между русской территорией и украинской не было, однако же безо всякого взрыва заложенной «бомбы» или «мины» в Киеве появляется Центральная Рада и объявляет Украинскую народную республику, потом при поддержке немцев является гетман Скоропадский. При таких же условиях возникла и Белорусская Рада. Да о чем говорить! Вдруг объявились свои казачьи правительства на Дону, на Кубани, в Оренбурге.. А тут и «Закавказский комиссариат» в Тифлисе, «Кокандская автономия» в Туркестане, правительство Сибири, ДВР – Дальнекосточная республика… Да, никаких границ не было. Эти внезапные правительства сами устанавливали границы своих квази-государств. Понятно, почему и зачем Путин изобрел «ато по мную бомбу Ленина» - чтобы обелить своего крестного отца Ельцина, американского холуя, из Беловежской пущи сразу после акта государственного предательства доложившего президенту Бушу: «Ваше превосходительство, задание выполнено: Советский Союз ликвидирован!». Да, тут все понятно. Но зачем писателю повторять эту антисоветскую непролазную чушь в смело начатом разговоре об антигосударственном и по размаху небывалом в нашей истории преступном явлении? Я думаю, что в этом разговоре есть четыре вопроса, которые невозможно обойти. Первый – роль в насаждении и раздувании русофобии Центрального телевидения, как самого массового средства воздействия, и личная ответственность в этом долгоиграющего Константина Львовича Эрнста и других руководителей ТВ. Тут вспомнились мне два известных ученых - академик В.Л.Гинзбург, Нобелевский лауреат, и профессор С.П.Капица, который много лет вел на советском телевидении интереснейшую просветительскую программу «Очевидное – невероятное». В свое время, пожалуй, лет десять назад оба они высказались в таком духе: если когда-то будет написана честная история нынешнего времени, то телевидение будет там квалифицировано как преступная организация. Это, говорю, первое.

Второе – роль в культивировании особенно глумливых форм русофобии еврейской интеллигенции, главным образом её многочисленного телевизионно-газетного конгломерата, пишущей братии, о чем выразительно сказала недавно мужественная Юнна Мориц:

Ненависть к евреям – преступление,
Ненавидеть русских – не вопрос!

Тут не могу удержаться, чтобы не сказать о вчерашнем (я пишу это 22 июля) выступлении в телепрограмме «Красный проект» Владимира Рыжкова, бывшего депутаты Думы. Коснувшись национального вопроса в советское время, он, как видно, с целью наиболее выразительной характеристики его состояния, поведал вот что. Дело было, как можно понять из рассказа, году в 83-84-м на Алтае, видимо, в Рубцовске, откуда рассказчик родом. Был у него школьный друг. Он очень хорошо знал математику. Мало того, получил при окончании школы золотую медаль. Словом, выдающийся мальчик. И не захотел он учиться в Алтайском университете, который окончил сам Рыжков, а поехал поступать на физмат в МГУ. Вскоре возвращается убитый. В чем дело? - кинулся к нему его друг Вова. Не приняли… Как так? Почему?.. Да очень просто, говорит: я же еврей… И опять залился слезами… А как звать страдальца, как фамилия? Рассказчик молчит. Может, Костя Эрнст? А какова судьба – в пастухи, что ли, пошел или на московском телевидение оказался? Молчит Вова… Да жив ли он? Или укатил в Израиль? Тайна…

Вы, сударь, оглашая на всю страну свою домотканную чушь, возможно, считали себя первопроходцем в борьбе против советского антисемитизма. Вам почему-то неведома литература о страданиях таких мальчиков, а она интересна. Я в ней несколько осведомлен, ибо хорошо знал одного из пламенных энтузиастов этой литературы критика Бенедикта Сарнова. Он уведомлял нас о куда более ужасных историях даже с летальным исходом. Вот ваш безымянный друг растворился в эфире или укатил куда-то, а безымянные персонажи Сарнова, дети безымянных знакомых», не поступив в МГУ, поднимались на самый высокий этаж его нового здания, знать, специально для этого и построенное антисемитом Сталиным, и сигали оттуда в бессмертие под пером Сарнова. "Да, - уверял он,- историй о наглой, подлой, гнусной дискриминации школьников-евреев, тщетно пытавшихся поступить в разные советские вузы, мне приходилось слышать множество. И были среди них совершенно чудовищные!" Действительно, разве не чудовищно, если один из них, представьте себе, говорит, на приемных экзаменах даже доказал теорему Ферми, но все равно пришлось прыгнуть с высокого этажа МГУ…

А вот это особенно интересно у Сарнова: "Академик Понтрягин и другой знаменитый математик, ставший впоследствии крупнейшим идеологом антисемитизма (т.е. противником русофобии, -В.Б.), - Игорь Шафаревич у себя (!) на математическом факультете МГУ установили такую систему экзаменов, что не имел шанса просочиться даже абитуриент с самой микроскопической прожидью. Эта их система была куда более совершенной, чем жалкие "нюрнбергские законы" их педантичных немецких коллег."

Как известно, Л.С.Понтрягин, с тринадцати лет был слепым, и уже по одному этому не мог иметь никакого отношения к "системе экзаменов" с предварительной проверкой на "прожидь". Не имел к ней отношения и И.Р.Шафаревич. Экзамены - дело администрации, а оба академика к ней не принадлежали. Мало того, к тому же, они работали не в МГУ, как уверял Сарнов, а в Математическом институте Академии Наук. С какой же стати кинулся Сарнов хотя бы на первого из них? Дело, скорее всего, вот в чем. В воспоминаниях Лев Семенович писал об одной своей аспирантке: "Она меня совершенно поразила... Жаловалась мне, что в текущем году в аспирантуру принято совсем мало евреев, не более четверти всех принятых. А ведь раньше, сказала она, принимали всегда не меньше половины". Этих строк вполне достаточно, чтобы Сарновы на всю жизнь возненавидели, как фашиста, знаменитого ученого и мученика, лауреата Сталинской (1941) и Ленинской (1962) премий, Героя Социалистического труда (1969), гордость русской науки.

А вы, Владимир Рыжков, подумали хотя бы о том, как же ваш таинственный друг мог получить золоту медаль, если в стране царил звероподобный антисемитизм? И почему вы так сразу и поверили и помните больше тридцати лет? Не могли же ему заявить или наложить резолюцию на заявлении: «Отказать, потому что еврей». Это же он сам так решил. Как тот заика, который хотел стать диктором, а его не взяли. Ведь друг ваш мог и опоздать с подачей заявления: Рубцовск-то от Москвы подальше, чем Мытищи. Могло уже не оказаться и свободных мест. Да мало ли что!.. Между прочим, меня тоже поначалу не приняли в Литературный институт, а ведь я русский и пришел с фронта, где уже начал печататься, да еще был кандидатом в члены партии. А в приемной комиссии были и евреи. Будь я мыслителем вашего пошиба, Рыжков, я мог бы подумать, что это антирусские еврейские штучки. К слову сказать, и дочь моя с первого захода тоже не попала в МГУ. А о её отце давно поговаривают, что он замаскированный еврей, позже один факир целую книгу написал, где доказывает это. И дочь моя, если бы училась у вашей матушки Галины Яковлевны, могла бы посчитать себя невинной жертвой антисемитизма.

Есть немало средств для прояснения взгляда. Например, поинтересовались бы вы, Рыжков, национальным составам студентов в МГУ в советское время. Или выяснили бы, какова доля евреев среди лауреатов антисемитской Сталинской премии. Заглянули хотя бы в интернет. Я не поленился и узнал, например, что больше всего евреев было в стране при Сталине в 1939 году - 0,96%, а в 1952 году незадолго до смерти Сталина среди специалистов с высшим образованием евреи составляли 13,5%, русские соответственно - 54,6 и 57,3%. Какова картиночка! Вдумайтесь! Русских больше, чем евреев в 55 раз, а евреев с высшим образованием меньше, чем таких же русских, только в четыре раза. Откуда ж они брались, если ваш рассказ о горемычной судьбе бедного друга столь характерна для существа вопроса, как вы пытаетесь это изобразить?

Полезно обратиться к временам и нынешним, посчитать, сколько евреев в пору рождения «новой России» прошло перед нами, допустим, в когорте вице-премьеров – больше дюжины или меньше? А среди олигархов и вообще среди богачей? «Надо думать, а не улыбаться, надо книги трудные читать»,- сказал один знакомый мне умный русский поэт еврейского происхождения. Да, надо, сударь, мозгами шевелить, а не сотрясать атмосферу. Вы же государственный деятель, политик, много лет в Думе сидел, в пяти партиях побывали, с Татьяной Малкиной сочинения пишете. Словом, как говорится, не голова, а синагога, и при всем этом выступаете как невежественный провокатор.

Но самое печальное в этой истории то, Юрий Михайлович, что ведь на этот вздор никто из многочисленных участников передачи ни словом не возразил. Как промолчали не так давно участники и другой передачи, в которой постоянный обитатель эфира Б.Надеждин уверял, что его не взяли на некую олимпиаду по той же самой причине – еврей! Впрочем, позже он божился: «Я русский! Я абсолютно русский!..» И ведь тот и другой знали, уверены были, что никто им не скажет: «Полно врать-то!» Русских приучили не возражать евреям. Как же-с! Холокост… Мандельштам? «Гений!» Бродский? «Великий национальный поэт России!» Дементьев? («Я в Израиле как дома»)? «Поэт милостью народной…». Попробуй, возрази да хотя бы усомнись… Но Твардовский ответил Владимиру Орлову (Шапиро), главному редактору «Библиотеки поэта», приславшему в «Новый мир» подборку стихов Мандельштама: «Конечно, Мандельштама надо знать, но я не понимаю эти стихи. Меня могут читатели спросить: о чем это? про что? А я не смогу ответить. Как же это печатать!»

Однако, пора назвать и другие вопросы, которые невозможно обойти при обсуждении статьи Ю.Полякова. Третий - характер патриотизма руководства государства и прежде всего его главы с их культом почитания Деникина, Ельцина, Солженицына, с их враждой к Ленину, Сталину, Дзержинскому, с желанием вычеркнуть из русской истории самую великую её пору.

Мы с Юрием Михайловичем Поляковым люди кое в чем разного жизненного опыта, у каждого из нас, как говорится, своя компания. Я никогда не бывал в таком обществе, в каком бывает он, например, на телевидении, в котором кто-то стеснялся бы или робел назваться русским. Мне это дико. Один из своих вечеров в ЦДЛ я начал стихами моего старшего товарища Ярослава Смелякова:

Я русский по складу, по сути
И, в том никого не виня,
Таким вот меня и рисуйте,
Таким и ваяйте меня.

Зал ответил аплодисментами, понимая, что ведь действительно нас винят за то, что мы родились русскими.

А Юрий Михайлович рассказывает, что однажды в ходе телепередачи, в которой он принимал участие, В.Жириновский милостиво защитил его: «Не обижайте Полякова, он тут у нас один русский». Эти «сыновья юристов» до того обнаглели на ТВ, что и не думают скрывать свое засилье там. Помню одну передачу в «Культуре». Сидят четыре «сына» и рассуждают о Есенине, о незабвенном сыне нашей родины. И вот известный Евгений Рейн решительно заявил: «Меня считают еврейским Есениным». Кто считает? Ну, мало ли! Может быть, тот же Жириновскй или Матвиенко. Пожалуй, после этого от «Культуры» можно ждать и такой новости: «Есенин - русский Рейн!» Евреизацией или еврозамещением знаменитых людей разных национальностей очень увлекался писатель Г.Бакланов, мой однокурсник Гриша Фридман. Он насильственно подверг этому генерала Л.М. Доватора, белоруса; маршала бронетанковых войск И.Е.Катукова, русского и добрался аж до маршала Советского Союза Р.Я. Малиновского, украинца. На каком основании? Только на том, что первый – Лев, второй – Ефимович, третий – Яковлевич. А все эти имена хорошо освоены евреями.

Майя Львовна Доватор, дочь генерала, имела решительное объяснение с писателем: «Как вы смели лишить моего отца его национальности!..», - заявила она ему по телефону, как рассказывала мне. Писатель, сперва бросил трубку, но потом ответил, что какое, мол, значение имеет национальность. Так зачем же тянул?

Но это было довольно давно, Бакланов умер почти десять лет тому назад. И это, конечно, не русофобия, скорее, наоборот: попытка перетащить к себе знаменитых и уважаемых ими людей разных национальностей, в том числе русских людей. Но были и есть среди еврейской пишущей братии фигуры куда позабористей. Господи, что пишут довольно известные из них о Великой Отечественной войне, о беспримерном в истории подвиге всего Советского народа во главе с русским, как самым многочисленным и государственнобразующим! Как всякая клевета на Советскую власть, на Советскую цивилизацию это русофобия, так и всякая клевета на войну тоже русофобия, ибо и то и другое деяние прежде всего русского народа во главе других.

И вот вам целая галерея наших нынешних ненавистников. Начать хотя бы ссамого Чубайса, жизненное кредо которого, как известно, «Больше наглости!». Однажды в телепоединке со Светланой Горячевой, ведя речь о еще довоенной поре, он заявил, будто у нас была линия обороны, направленная не вовне страны в сторону возможного противника, а внутрь. Как так? Что за чушь? Зачем? – «А чтобы население (разумеется, опять-таки главным образом русское) не разбежалось». И гневно восклицал: «Что же это за страна!». Кто же он как не полоумный дурак и русофоб? А когда начинал свои реформы с содружестве с дружбанами, он знал, что делает и говорил вице-премьеру Владимиру Полеванову, который пытался противодействовать: реформы приведут к гибели 30 миллионов советских людей. И бандюга сознательно шел на это и добился своего.

В числе первопроходцев нынешнего времени и Эдварда Радзинский с его посвященной папе книженцией «Сталин» (1997). Стоит сказать хотя бы о том, что небывалый в истории подвиг эвакуации людей и промышленных предприятий, совершенный нашим народом в 1941 и 1942 годы, он глумливо именует там «азиатской тактикой», спасение заводов и фабрик представляет как разрушение их, сожалеет, что все эвакуированное богатство мы не оставили немцам. А вот что думает о нашем народе и о Великой Отечественной войне известный смешной юмористМихаил Жванецкий: «У нас сражаться за родину стали только в 1943 году. А до этого её не защищали, потому что было государство, был Сталин…»(АиФ №39.07). Куда же в 1943 году девалось Советское государство и лично товарищ Сталин? И где тогда был Мишенька Жванецкий, теперь уже старик, не соображающий, что выставляет себя на посмешище.

То же самое твердит о начале войны Марк Солонин, именующий себя не отморозком, а военным историком: «Армия не воевала… С первых же дней большая часть личного состава Красной Армии (в котором сильно преобладали, конечно, русские) бросала оружие и разбегалась по лесам» («Июнь 41-го года»). Он это видел своими собственными глазами.

Дело у этой шараги идет ходко и скоро они докатилось уже до открытой ненависти к русским. Вот живущий в Москве эстонский еврей Михаил Веллер, сочинитель 233 книг: «Советские генералы – тупые сволочи… Если Жукова пристрелили бы с самого начала, то толку было бы больше… Поскольку в великой стране, победившей в великой войне, должен же быть великий полководец, вот Жуков и был назначен на эту должность». И этот полоумный припадок негодяя, Юрий Михайлович, был обнародован не в «Новой газете», а в «Литературной» 1 августа 2007 года. Автора надо было бы спросить: кто назначил тупую сволочь на должность русского писателя? А вместо этого ему любезно предоставили место в вашей газете. Кто тогда был главным редактором?

К слову сказать, вы ошибаетесь, уверяя, что у нас высокое должностное лицо никогда не решится назвать себя русским. Конечно, на это не могли решиться никто, допустим, из железной когорты вице-премьеров – Чубайс, Лифшиц, Клебанов, Явлинский, Немцов, Кох, Христенко, Дворкович и т.д. Но вот Д.Медведев – своими ушами слышал – однажды не постеснялся признаться с экрана, что он русский. Не могу сказать, что после этого я его пламенно возлюбил, но факт такой был.

Вице-премьерАльфред Кох говорил о России как о никому не нужной, мешающей всем нелепой стране и советовал американцам послать дивизию ВДВ и отобрать «к чертовой матери их атомное оружие». Сперва он сказал это какой-то иностранной газете. Но как только доморощенные холуи прознали об этом, так тотчас притащили его на Московское телевидение и помню, что представляла ему слово Светлана Сорокина, но, разумеется, по согласованию с Эрнстом, а может быть, и по его распоряжению. Что с этим Кохом, Эрнстом и Сорокиной сделал бы известный Эрих Кох, если бы они что-то подобное пустили в эфир в Германии о Германии? Мордобитием дело не обошлось бы.

Константин Боровой,в характеристике не нуждающийся,сетует, что на пляже в Ницце, ему «стыдно признаваться, что он русский» (Цит. по СиД №21.16). А зачем еврею «признаваться», что он русский? Надо говорить честно: я еврей, увы, родившийся на русской земле и вскормленный русским хлебом. А если стыдно так сказать, то сиди дома, смотри телевидение. Кто тебя в Ниццу гнал?

Упоминавшийся Владимир Познер,еврейско-французско-американско-советско-российский телевизионный долгожитель: «Россия чуждая мне страна. Меня связывает с ней только работа. Ведь здесь нет ничего для меня интересного. Правда, есть Пушкин, но он же не русский». Пушкин, мистер-мусье, был насквозь русским, вдоль и поперек русским, с головы до пят русским, как и 50-процентный мулат Дюма — французом. «Я думаю, что одна из величайших трагедий для России – принятие православия. Да, я так думаю». Да кому интересно, о чем думает многократный оборотень!

Николай Сванидзе,тожеабориген этого самого видения, имеет собрание сочинений в 24 томах. Помимо других невежественных шкод за ним еще заявление по телевидению на всю страну, что комсомол, миллионы членов которого сложили головы в борьбе против гитлеровского нашествия, это не что иное, как «гитлерюгенд», т.е. нечто подобное гитлеровской молодежной организации, существовавшей в фашистской Германии. А ведь и матушка и батюшка его были комсомольцами. Так этот недоносок и на родных могилах пляшет.

Леонид Гозман,всеми битый в телепоединках, но не потопляемый:«Советский СМЕРШ это гитлеровское гестапо и СС вместе». Говорит так уверенно, что невольно думаешь: он служил и там и тут… Но на самом деле он давно трудится сотрясателем атмосферы.

Владимир Соловьев, телеведущий. Начал он с русских учителей: «Это сброд, отбросы и пьянь! («С.Р». 25.8.16) Потом о всем народе: «В России мало хороших мозгов…» И дальше: «Ведь недаром либералы (с хорошими мозгами) обвиняли Проханова в лобызании сапога Сталина… Некоторые называют Сталина (спасшего три миллиона евреев) «эффективным менеджером», которого любил народ. Но и Гитлер (истребивший шесть миллионов евреев) был очень эффективным менеджером, и его немцы очень любили, что не мешало ему (как и Сталину, по словам Рузвельта, спасшему мир ) быть мировым злодеем… И ещё вопрос к нашему народу: кто написал несколько миллионов доносов?» Он их все читал и решил учинить допрос нашему народу.

Владимир Жириновский: «Мы за русских! Мы за бедных!.. Коммунисты отобрали у меня фабрику… лишили девственности. Всех вешать их!.. расстреливать!!. давить!!!.». Именно такие приказы, но пошире, давали фашистские генералы, например, фельдмаршал Кейтель, своим войскам: немедленно расстреливать взятых в плен коммунистов, комиссаров и евреев, кроме родственников Жириновского. А Достоевский ещё в 1877 году, имея в виду именно таких, как этот махновец, писал: «Мне иногда приходила в голову фантазия: ну, что, если б это не евреев было в России три миллиона, а русских; а евреев было бы 80 миллионов – ну, во что обратились бы у них русские и как бы они их третировали?». Прошло 140 лет. Евреев, кажется, как и было, три миллиона, а русских – сто с лишним. Но и при такой возросшей в сторону русскихпропорции трехмиллионный Чубайс публично изъявил яростное желание в клочья порвать Достоевского.

Михаил Швыдкойв телепередаче: «Пушкин устарел…».

Ну, нет, великий поэт жив и просто необходим хотя бы для лучшего понимания орды швыдких:

О, сколько лиц бесстыдно бледных
И сколько лбов широкомедных
Готовы от меня принять
Неизгладимую печать.

Валерия Новодворская,отбывшаяв лучший мир с телеграммой президента о соболезновании: «Русская нация – раковая опухоль человечества… Русскому народу место в тюрьме. Я вполне готова к тому, что придётся избавляться от каждого пятого» (Цит. по СиД №21). Как Чубайс, она готова была избавиться от 25-30 миллионов русских, но, увы, случилось так, что они по воле Божьей избавились от неё.

ДмитрийБыков, писатель, более знаменитый, чем художник Коровин: «Разговоры о российской духовности, исключительности и суверенности озна­чают на самом деле, что Россия – бросовая страна с безнадёжным населением… Большая часть российского населения ни к чему не способна (а он способен на все, — В.Б.), перевоспитывать её бессмысленно… Российское население неэффективно. Надо дать ему возможность спокойно спиться или вымереть от старости».

АртемийТроицкий,музыкальный критик:«Я считаю русских мужчин в массе своей животными и считаю, что они, в принципе, в массе своей, должны вымереть» (СиД №21). И этот недоносок о том же! Национальная идея? В принципе-то, мыслитель, «мы все сойдем под вечны своды, и чей-нибудь уж близок час». Говорят, чем человек злобней, тем этот час ближе.

Людмила Улицкая,писательница многих книг: «Я уже не раз это говорила, нам очень повезло, потому что Альберту Швейцеру пришлось покупать билет, бросить Баха и ехать лечить грязных, диких, больных дикарей. Нам никуда не надо ехать, достаточно выйти из подъезда – и вот мы уже в Африке» (Цит. по ЛГ №28’16). Мадам невтерпеж лично подтвердить слова Чехова о том, что улицкие это люди, «не знающие, чуждые коренной русской жизни, её духа, её форм, её юмора, совершенно непонятного для них, и видящие в русском человеке ни больше, ни меньше, как скучного инородца» (ПСС, т.17, с. 224). То есть мадам видит в русском грязного, дикого, больного африканца, которого надо лечить с помощью её умных книг.

ВикторШендерович,оратор: «Наша проблема в том, что нелюдей мы тоже числим людьми – и оцениваем их в человеческой номинации… Мы ошибочно полагаем, что относимся с ними к одному биологическому виду (нашему)». Я вначале подумал, что это цитата из Розенберга, но нет: «Евгений Григорьевич Ясин (например) и (например) Дмитрий Константинович Киселёв с телевидения относятся к разным биологическим видам… Так вот, говорю: нас очень много. Мы должны предпринимать срочные меры для сохранения своего вида в неблагоприятных условиях» (Цит. по ЛГ№28”16)

А вот что говорил Геббельс: «Славяне, будучи этническими ублюдками, не годятся для того, чтобы быть носителями культуры. Они не творческий народ, это стадные животные, совершенно не приспособленные для умственной деятельности». Чем это отличается от завываний Быкова, Троицкого, Шендеровича? Только одним: Геббельс говорил о всех славянах, а эти сосредоточили всю свою полоумную злобу на русских.

Борис Васильев, писатель, беглый ветеран КПСС по случаю своего 85-летия американскому журналу The New Times: «Жуков, советские генералы? Шаркуны, тупицы, а не вояки… Сталин? Тупица! дурак! Он карту читать не умел… Обилие орденов у нас непомерное…». У нас… А у самого не было даже медальки «За боевые заслуги», которой на фронте награждали порой и солдат банно-прачечных отрядов…

Александр Минкин из «МК»:«В 1945 году победили не мы, не народ, не страна. Победил Сталин и сталинизм… А вдруг лучше бы было, если бы не Сталин Гитлера победил, а Гитлер — Сталина? И не в 45 году, а в 41-и!» (МК, 22 июня 12).. А вдруг было бы лучше, если бы утонул в Таиланде не Марк Дейч, друг и сослуживец Минкина в «МК», а сам Минкин и не сейчас, а лет в двадцать, еще до прихода в «МК»?

И каждый и них изрыгает такие русофобские афоризмы с полным сознанием не только безнаказанности, но и с чувством своей полной невиновности, подобному чувству, что было у князя Василия Курагина в отношении своей распутной дочери Элен, о чем он и говорил её мужу Пьеру Безухову: «Мой друг, я все узнал, я могу тебе сказать верно, что Элен невинна перед тобой, как Христос перед жидами» (Война и мир. Т.2, ч.2, гл.5).

Все эти словесные извержения по сути своей ни что иное, как разжигание антисемитизма пламенными еврейскими языками. Они этого хотят?… В Израиле, как рассказал не так давно израильский журналист Эскин по нашему телевидению, однажды провели опрос: виновны ли сами евреи в том, что их преследовали в Германии? Изрядная доля опрошенных, кажется, процентов 20 ответили: да, сами виноваты.

6 ноября 1941 года, когда немцы стояли у ворот Москвы, Сталин в докладе о 24-годовщине Великой Октябрьской революции сказал: «И эти люди, лишенные совести и чести, люди с моралью животных, имеют наглость призывать к уничтожению великой русской нации, нации Плеханова и Ленина, Белинского и Чернышевского, Пушкина и Толстого, Глинки и Чайковского, Сеченова и Павлова, Репина и Сурикова, Суворова и Кутузова…» Этот всемирно славный перечень ныне можно продолжать долго: нация Шолохова и Твардовского, Шаляпина и Улановой, Прокофьева и Шостаковича, Чкалова и Гагарина, Курчатова и Королева, Жукова и Рокоссовского, Алехина и Карпова…

Люди с моралью животных…. А эти с какой моралью?

                 ?

P.S.

Был у меня добрый знакомый Р.Л., профессор с Дальнего Востока, еврей. Мы печатались в одной газете, он бывал у меня дома. Однажды прислал мне статью б антисемитизме в нынешней России. Какое безобразие! - негодовал он. А Рубинштейн? А Левитан? А два Антокольских?.. Он недоумевал, почему В.В., редактор нашей с ним газеты, отвергает эту статью. Я ему ответил, что прекрасно понимаю В.В. и кратко изложил примерно то, что вы, читатель, только что прочитали. И назвал в ответ на его давние имена – имена новые: Березовский, Гусинский, Абрамович, Швыдкой и многие другие. Я предложил ему организовать группу соплеменников-патриотов и выступить в печати, заявить, что они не имеют ничего общего с русофобами вроде названных выше, предупредить их о неизбежных печальных последствиях раздувания антисемитизма евреями. И что же? Р.Л. прекратил всякое общение со мной. Жаль… А мне сейчас это кажется делом ещё более важным, насущным. Могу даже назвать товарищей, которые, на мой взгляд, способны сплотить собратьев для такой акции: поэтесса Юнна Мориц, политолог Аркадий Вассерман, политолог Яков Кедми, советской выделки гражданин Израиля, выступающий на нашем телевидении. Этой инициативной группе можно было бы взять имя загадочно убитого генерала Льва Рохлина.

Наш канал на Яндекс-Дзен

Вверх

Комментариев: