Сводный взвод сержантов Одесского военного округа весной 73-го заканчивал в Запорожье курсы офицеров запаса. До дембеля оставалось всего чуть-чуть, и мы откровенно валяли дурака. В классе на занятиях по артиллерийской стрелковой подготовке, скреплённой нехитрыми формулами, играли в морской бой. Преподавателю АСП долго казалось, что слушатели настолько увлеклись пушкарской арифметикой, что стали целиться вслух. Конечно, потом прожжённый вояка всё понял и сказал с грустью: »Ещё будете вспоминать армию как лучший период в своей жизни». Без пяти минут дембеля только иронично переглянулись. Каждый видел себя на гражданке и мечтал о последнем «Прощании славянки», зачёркивая в календариках прожитые в армии дни. Даже в «парке», стоя около боевой «Катюши», прошедшей фронтовые дороги и служившей учебным пособием, мы в мечтах видели совершенно иных Катюш, милых и улыбающихся. Впрочем, экзамены сдали с блеском. Благо, на дальний полигон под Николаев нас не таскали. Прямо в части на мини-полигоне, имитирующем в затишке кусок видимого без биноклей и буссолей городского района, солдатик, наводимый нами по полевому телефону на цель, популял с вышки из пистолета Марголина, изображающего пушку. На том весело и потопали на вкусный и сытный обед. Понимали, что грянь война, нас призовут в первую очередь и мы в неделю, теряя друзей, научимся искусству боя.

На нас, штатных «запорожцев», с некоторой завистью посматривали сержанты из Крыма и Молдавии, убедившиеся за пару месяцев сборов, что служить тут почётно и комфортно. Бригаду вот-вот собирались развернуть в дивизию, и бывшим курсантам вполне могли открыться офицерские вакансии. Осталось дождаться приказа маршала Гречко о первой звёздочке. Не зря соединение одно из трёх частей округа к пятидесятилетию советской власти от имени Кремля и Смоленской площади было награждено Юбилейным знаком из драгметаллов. Вручал золото с платиной сам командующий округом, фронтовик, словно влитый в звенящую от таких же блестящих, как Знак, регалий форму с тремя генеральскими звёздами, который вскоре стал одним из руководителей Академии генштаба. Шагал он тогда вдоль строя как живой памятник, повелевающий несколькими армиями с ракетами, танками, самолётами-вертолётами, тысячами орудий и ядерными боеголовками.

Были потом у нас и дембельский марш, и свадьбы, и дипломы, а вот чего-то глубинного, мужского и вечно юного, недоставало. Вместе с погонами мы безвозвратно сняли не только первую молодость, но и ощущение той самой «казённости», святой принадлежности к великой стране, чьи пушки в петлицах носили с гордостью и с некоторым шиком. И хоть сами числились в запасе командирами взводов реактивной артиллерии, всегда с волнением встречали кадровых офицеров, и рука невольно тянулась им козырнуть. Ещё хотелось побывать в родной артиллерийской бригаде и пройтись по казарме, спортивному городку, заглянуть в столовую и в караулку. И, может быть, встретить знакомые лица офицеров и прапорщиков. Хотя бы для удовлетворения гнетущего чувства ностальгии по той армии.

Лет пять назад всё казалось выполнимым и вполне сбыточным. В Интернете я нашёл специальные сайты и часто их посещал, хотя никого знакомых так и не встретил. Однополчане разбрелись по Закавказью, Прибалтике, Средней Азии. Оказались в чужих странах и в запасах иных армий. Лишь однажды мне повезло: в человеке со споротыми с плаща цвета хаки погонами, вставшем во главе защитников Бронзового солдата в Таллинне, я с экрана ЦТ узнал своего комбата Александра Васильевича. Такого же крепкого и упрямого, который ещё лейтенантом со своей частью входил со стороны Венгрии в бунтующую Чехословакию и который с изумлением в кабине слушал из карманного приёмничка подробные репортажи иностранных станций о вводе советских и иных дружественных войск в соцстрану. С точными номерами частей и фамилиями командиров. Не зря капитан говорил на сержантских политзанятиях: »Будьте бдительны. Враг не дремлет». Призыв из его обветренных уст воспринимался очень реально. Неспокойно было и на Западе, и на Востоке.

Как будто он чувствовал, что пройдёт каких-нибудь двадцать лет и мир кардинально изменится. Наша прославленная бригада поменяет не только номер, форму и уставы, но и язык, знамя, убеждения, вероятного противника. Теперь она будет нацелена не против Турции и Греции, а против России, запасётся старыми топографическими картами наших южных и западных областей. Останутся пушки и установки советских систем, ордена военных лет и почётное наименование, завоёванное в годы общих побед. А также несусветная бедность, когда командиры пойдут клянчить у мэрии и областной администрации бензин на учения. А изрядный кус территории части, включая КПП, через который нас в автобусе под звуки «Славянки» отправляли на дембель, оттяпают под немецкий супермаркет с милым степному сердцу названием «Сельпо».

Хорошие «пережитки», чувствую, ненадолго. Скорее всего, снимут с бригадной Аллеи Славы, утопающей в розах, бюсты Героев Советского Союза, прославивших соединение. И не потому, что герои, а потому что русские мужики, родившиеся в основном под Курском, Орлом и Кировом. Подальше запрячут старенькие «Катюши», исправно в дни парадов Победы катившиеся под крики ура по самому длинному в Европе проспекту, названному Ленинским.

Теперь противник оказался уже в соседних украинских губерниях. Стоящие за пару сотен километров Донецк и Луганск, из которых ещё года три назад приходили сюда хлопцы на срочную, тоже в списке врагов. По ним вовсю долбят запорожские стволы, пытаясь из Новороссии вышибить порохом дух сепаратизма. Да что Донбасс. Толпы сталеваров и авиамоторостроителей ломятся в саму часть, пытаясь завладеть оружием и боеприпасами. Авось, скоро пригодится. Приходится против «агентов России» держать БТРы и снайперов. Офицеры без оружия боятся нос высунуть в родной город, разделённый на своих и чужих. Так с кобурами и ходят. Могут ведь и в плен взять. Например, восставшие на полигоне «Близнецы» мобилизованные из Кировограда и Херсона солдаты. Не так давно триста бойцов, сложив оружие, пешим маршем направились за двадцать километров в Запорожье, чтобы заявить у областной администрации об отказе участвовать в АТО. Мол, не готовы мы воевать. Орудия старые. Амуниции никакой. Снабжение аховое. Опыта кот наплакал. Вон намедни на марше пушка оторвалась от грузовика и вонзилась в кабину тягача. Двоих солдатиков как корова языком слизнула. А чуть раньше огромную колонну артиллеристов, шедшую на подмогу карателям, размолотили неизвестно чьи «Грады». Возможно, из батальонов Коломойского, принявшие их за прорывающиеся российские войска. Половину личного состава тут же молчком вернули в Запорожский морг. В Интернете пишут о сотнях погибших. Призванных по третьей волне мобилизации.

На полдороге бунтарей встретили военком и прокурор. Пригрозили добровольческими батальонами. Кое-как усмирили. Но многих в зону АТО не пустили, объявив неблагонадёжными. (Уже целые батареи бригады числятся таковыми). Чтобы не сбежали в Россию. Как несколько десятков бравых пушкарей вместо полей сражений оказавшихся в Ростовской области, откуда их, подлечив и обогрев, быстро выдворили, дав обильную работу местному СБУ.

Не могу не сказать, что речь идёт, на взгляд Киева, об одном из самых боеспособных соединений украинской армии, разбухшем за счёт «партизан» до штатов военного времени (приблизительно в десять раз), чьи гаубицы и реактивные установки печально отметились на многих участках фронта, включая Славянск и Дебальцево. Это такая, очень хохлацкая, война, где вся надежда на артиллерию. Потомок Махно и Петлюры не любит контактного боя. Украинец чаще берёт ловкачеством. В дивизионе служил у нас водителем Капацина с-пiд Одессы. За лычку и отпуск на родину он задержал начальника штаба бригады на своём огороде. Правда, участок находился за колючей проволокой. На территории охраняемого склада боеприпасов. А носы секретных пушек, которые, по слухам, могли стрелять ядерными зарядами, утыкались прямо в картофельные грядки. Тут-то его и прищучил стоящий на посту Капацина и заставил седовласого полковника, которого прекрасно знал, уткнуться лицом в возделанный чернозём. Посрамлённый начштаба и одновременно щирый огородник вынужден был перед строем новоявленному ефрейтору объявить отпуск в ту самую пiд Одессу. Словом, бей своих!

Вроде по Уставу и награда положена.Так и с артиллерией. Лучше палить издали, держа связь с разведкой по радио. Тоже опасно, если засекут координаты, но всё же есть простор и время для манёвра, чтобы драпануть. Хотя далеко не всегда дуэли батарей заканчиваются победой запорожцев.

Авиацию, как палочку-выручалочку, в прошлом году ополченцы основательно потрепали. В лучшем случае армия теперь применяет беспилотники, которые вместе с засевшими в тылу ополченцев диверсантами корректируют огонь. Танки и мотопехота хунты без гаубиц и шага боятся сделать. Только после основательной артподготовки. Благо, советских снарядов на Украине горы. Не раз склады части горели, отнесённые уже после моей службы с окраины родины Сечи и Днепрогэса километров за полтораста, поближе к Азовскому морю. Помните печально знаменитые пожары со взрывами в Запорожской области. Но тротил от прежней эпохи явно остался. Из-за старости не всегда разрывается. А иногда такой снаряд разносит орудие вместе с прислугой в клочья.

Тем не менее, разрушения донбасских городов и сёл, виденные нами по ТВ, часто дело рук запорожских карателей. Из последнего котла им пришлось ночью, обжигаясь о раскалённые гневом наступающих ополченцев стенки, выползать, оставляя технику и боеприпасы. На всякий случай некоторые на теле выкололи номера смертных жетонов. По ним и ориентируются, когда нет других возможностей, похоронщики. В Интернете говорится также о минимум полусотне потерянных под Дебальцево орудий. И после этого разгрома их на родине встречали с помпой, как победителей. Но слишком грустно выглядят на фотографиях бравые вояки, которым на передовой не хватает даже бронежилетов. Вручёнными на парадной встрече медальками грудь не прикроешь. На сайтах откровенно заявляется, что после рассказов побитых «героев» боевой пыл артиллеристов, собирающихся сменить товарищей, заметно убавляется. Особенно когда они видят стоящие в бригаде разбитые в других уже боях на Донбассе пушки, ремонту, как видно, не подлежащие. Когда их же солдат, участник АТО, признаётся, что убивать сепаратистов надоело. Тоже люди ведь. Недавно здешняя военная прокуратура завела дело на пушкарей, отказавшихся после отдыха возвращаться в зону АТО.

Пытаясь спасти ситуацию, по всему Запорожью ходят с протянутой рукой волонтёры, собирая с миру по нитке вещи и железки бригаде. Теперь даже подаренный вскладчину тент для тягача пропаганда преподносит почти как вручённое боевое знамя.

Всё равно пушкари голодают и мёрзнут. Одна из матерей заявляла на митинге, что сын и его однополчане варили на огневой позиции жидкий суп из расплющенной пшеницы. Хотя бы подошвы добавили для навара из расползшихся по швам картонных ботинок. Как тут новым бандеровцам не шарить по погребам, обирая местных, о чём регулярно сообщают наши СМИ. Вряд ли станичники понесут на позиции корзины с провизией своим «защитникам». Сорок лет назад нам приносили под Запорожьем, когда мы, грязные и небритые, возвращаясь с учений, останавливались на короткий отдых на сельской площади. С домашней снедью и пляшку горилки хохлушки норовили сунуть: «Отведайте, сыночки. Наших сыновей тоже кто-нибудь приголубит». Офицерам оставалось лишь не пущать. Да какой солдат, особенно русский, не обведёт вокруг пальца командира, коли фарт подвернётся.

Не секрет, что среди карателей встречаются бойцы с русскими фамилиями. Частично успокаивает, что все они родились на Украине. Братьев сознательно бросают в бой, чтобы повязать с фашистским режимом кровью. Так немцы подставляли полицаев. Командир части тоже этнический русский с ярославскими корнями, о чём в интервью одной местной газетке не забыл упомянуть. Понимает ли пан полковник вместе со своей ордой, что, служа проштрафившейся, потерявшей, говоря артиллерийским языком, пристрелочные ориентиры державе, начинает палить по своим, рикошетом попадая в собственных потомков. А ведь в Запорожье всё чаще говорят, что оно скоро может присоединиться к борющемуся Донбассу. Здесь есть не только потешный Хортицкий казачий полк, играющий знаменитых и плохо кончивших в гражданскую войну Чёрных запорожцев и брошенный Киевом на фронт, но и так называемые партизаны, которые не дают спокойно жить тылам украинской армии. И что с того, что Днепрогэс разрисовали в колеры флага Незалэжной. В сознании людей, вспоминающих с благодарностью советскую эпоху, знакомая всем с детства плотина всё равно будет красной по духу и её турбины будет вращать вода, пришедшая по Днепру из России и Белоруссии. А местная атомная станция, скорее всего, взорвётся, перейдя с российского на американское топливо. И куда побегут бравые вояки, спасаясь от радиации? Вестимо, в страну «агрессора», каковым многие местные депутаты её так и не признали, вызвав бешенство Правого сектора.

Сейчас вроде бы перемирие. Однако несколько батарей Запорожской бригады до сих пор находятся в зоне АТО. Что они там делают, можно лишь догадываться по постоянным артналётам на Донецкую республику. Тревожатся и международные наблюдатели, больше не видящие «отведённую» с передовой технику. «Грады» всё-таки не иголки.

Рано или поздно, мир в Новороссию придёт. Боюсь предположить, что скажет на прощание дембелям, допустим, сын того майора украинца, который советовал запомнить армию, как лучший период в жизни. Если, конечно, потомок не погиб в Дебальцево, где только за один день навечно выбыло из строя несколько комбатов. И что подумают в ответ мои вольные и невольные однополчане, ставшие навеки карателями.