У меня такое ощущение, что мы далеко не всё знаем про сегодняшнюю Украину. Драки в Раде, слухи о Надежде Савченко, её нарядах в стиле «милитари» и даже ракетные стрельбы вблизи границ Крыма, взбаламутившие наши ПВО, флот и политиков, далеко не вся страна и тем более народ, с которым ещё вчера мы целовались и обнимались. Есть гоголевская глубинная Украина, умеющая говорить и петь по-русски. Всего в паре вёрст от музейной Запорожской Сечи, где снимали «Тараса Бульбу», и в километре от некогда родных мне Уральских казарм, откуда время от времени в сторону Донбасса уходят колонны градов и гаубиц. Я уже не раз писал в «РП» о расслоённом после Майдана, как маковый пирог, Запорожье (здесь, здесь и здесь - от редакции). Там хватает и правых, и виноватых, но есть и гарные хлопцы и дивчата, очень похожие красотой и удалью на моих местных однополчан по той самой Запорожской артбригаде, досаждающей ныне обстрелами донецким республикам, где враги подло взорвали Арсения Павлова. Того самого Моторолу, в честь кого на родине в Ухте хотели назвать проспект. Но мэрия не позволила. Давайте, мол, подождём, что Москва скажет. А что она скажет – не посылали мы туда никакого Моторолу. Так вот, эти гарные хлопцы и дивчата, по виду казаки и казачки, красивые и молодые, днепровская кровь со степным молоком, прямо на вокзале «Запорожье-один», неделю назад "а капелла" лихо спели «Весну на Заречной улице». Песню из знаменитого одноимённого кинофильма, ставшую гимном красивейшего города Днепрогэса, Запорожстали , Днепроспецстали и ещё трёхсот предприятий некогда всесоюзного значения. На другом городском вокзале, «Запорожье-два», долгое время даже большие часы висели, местная достопримечательность, вызванивая ту запавшую в душу многим миллионам советских людей мелодию. Под их звон мы, солдаты-артиллеристы, закрепив проволокой и башмаками на платформах орудия и миномёты, а сами, набившись в теплушки с нарами и буржуйками, уезжали под Николаев на учения. Через пару недель сюда же, как домой, возвращались, радуясь знакомому до боли напеву. Перезвон для солдат, вернувшихся с боевых стрельб, звучал не менее торжественно и волнующе, чем бой кремлёвских курантов для «коробок», застывших в ожидании парада. В шикарном зале ожидания «Запорожья-один», откуда начинался мой дембель, с высокими храмовыми сводами и стенами под мрамор, где только одно слово было на «украинском» - «Каса», а остальные пугали пожилых степняков жирным английским, и случилось действо. Запевал чернявый и стройный солист, напоминающий Остапа Бульбу (только не в свитке, а в модной куртке, с рюкзачком за плечами). Плавно потом, наращивая силу хора волнами, десятки других вокалистов подхватили чистыми поставленными голосами незабвенные слова. Ведь песня родилась в их городе, где фильм и снимался. На этих же самых металлургических комбинатах, которые я не раз рассматривал через мощную оптику на занятиях по артиллерийской разведке. Пару раз даже пришлось пройти через легендарную «заводскую проходную». По шефской взаимопомощи. Металлурги нам от души разные железки подбрасывали. От складных алюминиевых стульчиков и столиков для наблюдательных пунктов до конструкций для солдатского кафе. Воины расплачивались грубой мускульной силой, ворочая во вспомогательных цехах какие-то чугунные тумбы и деревянные бухты. Осталось впечатление чего-то огромного, сырого, огнённого, пахнущего карбидом, зашлакованного, иногда расцвечиваемого тут же, как ангелы в аду, обитавшими приветливыми хохлушками. Шли съёмки и в дубовом парке «Победа» на берегу Днепра, по которому тогда бродили живописные толпы цыган, и одна мне цыганка сказала, блистая очами и решительно позванивая монистами: »Мы не знакомимся». А на Хортице в ста шагах от домика, где Саша Савенко ловил сдутые сквозняком экзаменационные листки, я со товарищи втискивал в каменистый грунт с помощью ломов бордюры.В линзах дальномеров клубились красно-чёрные дымы. Из-за их сполохов остряки грустно называли Запорожье городом молодости и смеха. Мол, тут мало кто до старости доживает. А берега друг над другом хохочут. В зависимости от направления ветра, красящего повешенное на просушку бельё в ржавый цвет. Уже тогда экология была видной проблемой для «индустриального сердца Украины». Сегодня, когда назло себе порвавшие с Россией здешние заводы принадлежат олигархам и их западным партнёрам, выбросы усилились многократно. Стоит только заглянуть в отчёты. Поговорка про молодость стала по статистике ещё более актуальной. Чего только не изрыгает фантастическое переплетение металла и густой зелени с багровым отливом. Как будто тут гоголевская ведьма похозяйничала. Шипят и гудят десятки километров внутренних, виляющих между корпусов, железных и шоссейных дорог. Кажется, вон у той забуревшей пузатой домны, герой актёра Николая Рыбникова Саша Савченко очаровывал свою учительницу русского языка и литературы Татьяну Сергеевну богатырской удалью, покоряя огненный стальной поток. То была очень памятная киношная любовь. Впрочем, тут во многих семьях могут рассказать подобные романтические истории. И никакой рже и химии, как и бесчинствующим наглым молодчикам из местных националистических группировок, не вытравить любовь ту из козацких душ. Оказалось, что шикарно исполненная на вокзале песня –музыкальный подарок телеканала ТВ-5 в исполнении студентов местного музыкального училища имени Майбороды в честь 83-й годовщины «Запорожстали». Отсюда и высочайший профессионализм, и кажущаяся непосредственность молодых вокалистов. Порою разбившихся на чудесные пары, очень похожие на настоящих влюблённых. Может, оно так и было. Хотя шарфики у девчонок были завязаны чересчур театрально. Некоторые певцы стояли даже с чемоданами на колёсиках и влажными сложенными зонтиками. Всё это называлось современным словечком флешмоб. Пожилые люди, оказавшиеся здесь по известной дорожной надобности, слёзы утирали по-настоящему. Словно из бандеровской Украины, благодаря волшебному киноэффекту, они внезапно попали в советские времена. Когда-то эту песню здесь пели при всяком удобном случае. Кое-кто и съёмки фильма до сих пор помнит. Готов поведать про прообразы героев картины. Указать на счастливчиков из массовок. Только одна высокая дама в чёрных шляпе и очках с явным недоумением и затаённым страхом взирала на действо. Казалось, она сейчас позвонит и вызовет спецназ. Кто, мол, позволил?! Шо це за провокация! Хлопцы и дивчины точно понимали, что изображали. Они отчаянно походили на новых молодогвардейцев, охотно бросивших вызов фашистскому режиму. Песню тихонько, порою глотая слёзы, подхватывали пассажиры и разносили по отходящим поездам. Как раз на табло горел киевский маршрут. Никогда ещё в Интернете я не видел столь впечатляющий флешмоб. Шеф телеканала, уловившего, как он заявил, тренд, откровенно радовался удаче своих коллег, придумавших металлургам необычное поздравление. Цвела, комментируя событие, преподаватель музучилища. Радовалась успеху дежурная по вокзалу. Все они понимали, что на крупном железнодорожном узле тринадцатого ноября произошло нечто необыкновенное. Своеобразное смещение эпох. Ролик, просмотренный многими и многими тысячами, оказался настолько популярным, что на него посыпались сотни восторженных комментариев из Москвы и Питера, из Белоруссии и Западной Украины. В них и тоска по утерянному Союзу, рождавшему киношедевры про настоящих людей, и надежда на будущее воссоединение. Некоторые пишут, что со слезами на глазах посмотрели его по десять и более раз. Как когда-то мальчишки по несколько сеансов подряд не уходили с «Чапаева», всё надеясь, что комдив выживет и переплывёт Урал. Уже и из Одессы сообщают, что на тамошнем вокзале устроили флешмоб по «Смуглянке». А в Харькове решили толпой исполнить «Клён». Львов, пишут, тоже присоединился к акции. В Москве на Киевском вокзале ни с того ни с сего зазвучала «Распрягайте, хлопцы, коней». Началась перекличка не только городов, но и славянских стран! Поэзия и музыка, доносящиеся из беременной идеей воссоединения Восточной Украины, всё чаще перекрывают грохот испытательных ракет у наших рубежей. Можно попытаться запретить русский язык и литературу в Незалэжной, но однажды чистые голоса парубков и дивчат, снова прорвутся на очередной крупной станции, откуда и пойдёт ещё один Поезд Дружбы. Вот такую Украину мы стали забывать. Думать, что она нам приснилась. А между тем и такая страна существует. Даже прилюдно поёт славные советские песни. Всё-таки зря поляки сожгли Бульбу, приковав к хортицкому дубу. В тяжёлую годину дух его оживает в Запорожье. В тысячах голосистых и мужественных правнуков. Чувствую, полковник Тарас просыпается от той песни на своих далёких степных хуторах и скоро среди степных ковылей и курганов закачаются папахи русского войска, которому долго запрещали говорить по-русски. Весна на Заречной улице, кажется, на сей раз наступила в ноябре. Берегитесь, ляхи! |
||
